В прошлый раз мы говорили о том, как в конце прошлого – начале нынешнего века глобальному капитализму удалось таки включить практически весь мир в единый товарно-денежный конвейер. Все население планеты, исключая население нескольких стран, оказалось задействованным в создании спроса на продукцию международных корпораций.
О каких странах речь? Ну, во-первых, о некоторых, так называемых странах-изгоях. Это, прежде всего, Северная Корея, правящий режим которой, по мнению «прогрессивного мирового сообщества» закрыл страну от проникновения туда демократических ценностей в силу приверженности своего руководства идеологическим догмам марксизма. Или Иран, возомнивший себе, что может на равных, а не по разнарядке «сверху», торговать на рынке углеводородов и готовый отстаивать это право любыми способами, вплоть до силовых. Или Сирия, не сдавшая своего лидера, осмелившегося не согласиться с указаниями из Вашингтона о том, как следует выбирать себе союзников. Все они в наказание были обложены со всех сторон экономическими и политическими санкциями и выброшены из глобального экономического процесса.
Но не только они. Есть страны, которые, вовремя осознав, что истинный капитал – это совсем не деньги, сумели защитить свой самый дорогой ресурс от захвата со стороны наднациональных корпораций. О чем речь? А речь – о единственном ресурсе, способном создавать добавленную стоимость и эту же добавленную стоимость потреблять – о человеке, конечно же.
Поясню свою мысль.
Существуют ли экономические отношения в дикой природе? Нет, не существуют. Для того, чтобы жить и размножаться ни зверям, ни насекомым, ни бактериям, ни растениям не нужны товары и деньги. Механизмы их взаимодействия, отлаженные миллионами лет эволюции и естественного отбора, не нуждаются в дополнительных искусственно созданных стимулах. Ну, о природе неживой даже говорить не будем: хаос, с точки зрения человеческого сознания, не поддающийся не только какой-либо организации, но даже банальному измерению и пониманию, за миллиарды лет существования вселенной, сумел прийти к порядку, изяществом которого не перестают изумляться исследователи. Возможно, в созданной космологами модели мира, сотканного из взаимодействующих друг с другом материи и энергии, и есть какая-то экономика, но мы о ней не знаем.
В процессе эволюции примат, которого мы сейчас называем человеком, в силу каких-то причин стал нуждаться в более комфортных условиях своего существования по сравнению с другими представителями животного мира. Лишившись шерсти, защищающей от холода, он стал охотиться на других зверей не с только с целью употребить их мясо для пропитания, но и для того, чтобы из их шкур сделать себе одежду. Лишившись способности переваривать и усваивать сырую пищу, он вынужден был научиться использовать огонь для ее приготовления. Столкнувшись с нехваткой растительной пищи, связанной с изменением климата, конкуренцией за нее с себе подобными и другими представителями животного мира, а также переходом к оседлому образу жизни, человек научился возделывать почву и создал сельское хозяйство, а затем – и ремесла.
Любое из этих не свойственных дикой природе новшествприводило к тому, что какое-то исходное сырье или ресурс подвергались дополнительной обработке, повышавшей его первоначальную ценность. Так появилась добавленная стоимость, а одной из самых первых функций денег была функция приведения этой добавленной стоимости к общему оценочному эквиваленту.
Получается, человек изобрел производство и инструмент для его измерения и оценки — добавленную стоимость — исключительно для собственного удобства, для удовлетворения своих нужд, которые с развитием прогресса, стали выходить за рамки простых физиологических потребностей. По мере роста населения и его потребностей, растет и экономика. Население вымирает, падают его потребности – экономика сжимается. Все просто – уровень экономики зависит исключительно от численности населения и его богатства. И количество денег здесь ни при чем.
В глобальном мире экономика становится глобальной, а значит, формирующие ее факторы, прежде всего спрос и предложение лишаются национальности и должны стать общими. На это и рассчитывали глобалисты, когда придумали систему международного разделения труда. Никакие государственные границы не должны являться препятствием для роста экономики.
Так вот, страна с наибольшим населением – Китай во время смог почувствовать подвох и сумел закрыть свою экономику от обобществления. И этим самым сохранил потенциал для роста внутреннего спроса, а следовательно – для роста собственной, а не глобальной (читай — американской) экономики. Что в результате? Относительно прочих они в шоколаде – ВВП Китая растет рекордными темпами, невзирая на очередной кризис. Глобалисты же, лишенные возможности использования дармового ресурса для своего дальнейшего обогащения, кусают локти и вынуждают правительства своих стран организовывать пока торговые, но уже довольно нешуточные войны против непокорного соседа по планете. Получается у них? Ну, скажем прямо – пока что не очень. Потому как когда политические аргументы истощаются, Поднебесная все чаще начинает демонстрировать экономическим агрессорам свою военную мощь. А это – уже не шутки.
Понимая, что рано или поздно необходимость выхода из тупика, в который привела сообщество модель, основанная на необходимости роста экономики, может войны торговые конвертировать в войны самые сто ни на есть настоящие, в последнее время все чаще в экономическом сообществе звучат вопросы: а возможная ли экономика, не требующая постоянного роста? Далее мы обязательно придем к обсуждению этого, без преувеличения – одного из самых важных вопросов современности.
Ну а пока будем искать пути ее роста в условиях жесточайшей конкуренции за потребителя.
В заключении – традиционный дайджест некоторых событий и публикаций, имевших место за прошедшую неделю:
- В 2020 году мировые продажи электромобилей выросли на 43%.
- Недостатки платежных решений подталкивают людей к криптовалютам.
- ВИЭ впервые обошли ископаемое топливо по производству энергии в ЕС в 2020 г.
- Объем наличности бьет рекорды.
- Ученые выяснили, когда на самом деле началось потепление на планете.