Автор: wpadm

Всем по потребностям

Алена Куратова Forbes Contributor

Крах капитализма в том виде, в каком он есть сейчас, неизбежен — в этом уверены экономисты, социологи, ученые-философы и футуристы. Ресурсы планеты истощились, неравенство между людьми обостряется. Чем мы можем заменить существующую модель экономики и какую роль в новом мире будут играть НКО — рассказывает директор фонда «Дети-бабочки» Алена Куратова

«Человечество в настоящее время использует природу в 1,75 раза быстрее, чем восстанавливаются экосистемы нашей планеты», — сказал в 2019 году Матис Вакернагел, основатель Global Footprint Network (GFN). Он назвал пожары того года и сокращение питьевой воды «следствием превышения экологического бюджета планеты».

Римский клуб (международная организация, занимающаяся изучением глобальных проблем современности; создана общественным деятелем Аурэлио Печчеи. — Forbes Life) подсчитал, что последствием капитализма станет увеличение количества трудовых мигрантов к 2050 году до 140 млн человек, а экономическая модель, воспевающая конкуренцию, уже привела к тому, что наемные работники намного несчастнее, чем были когда-либо.

При капитализме здоровье окружающей среды и благополучие людей второстепенны. Даже прогрессивное налогообложение, закон о котором 23 ноября одобрил Владимир Путин, — это попытка компенсировать отток богатства от рабочего класса к владельцам крупных корпораций. Пандемия 2020 года, по мнению участников Римского клуба, — идеальный момент, чтобы перейти с экстрактивной (извлекающей) экономики к регенерирующей (восстанавливающей).

Что такое новая регенерирующая экономика?

Неоэкономика — система, где услуги и технологии преобладают над материальными активами, одновременно снижая расходование природных запасов Земли и сохранение человеческих ресурсов. Эту модель называют регенерирующей и природоцентричной, основывающейся на принципах, по которым миллионы лет существуют экологические сообщества: изобилие процветает на «краях» систем. Например, в местах слияния рек и океана существует больше форм взаимодействий живых существ. Такой же коллаборацией пограничных систем должна стать и экономическая система. Важную роль этого принципа в неоэкономике описал импакт-инвестор Capital Institute Джон Фуллертон.

Коллаборация секторов

Именно на принципе коллаборации основывается проект «Четвертый сектор», созданный и возглавляемый Иберо-американским генеральным секретариатом SEGIB и Программой развития ООН. Он встраивает новую систему коммуникации в прежнюю экономическую модель, чтобы объединить и улучшить эффект от деятельности государства, бизнеса и некоммерческих организаций. Такая модель подразумевает устойчивость мировой экономики.

12,5 млн работников non-profit сектора — это в два раза больше людей, чем финансистов и страховщиков во всех Соединенных Штатах

НКО в этой системе отводится такая же важная роль, как государству и бизнесу. Некоммерческий (третий) сектор больше не решает какие-то частные проблемы и не удовлетворяет исключительно те потребности, которое не может удовлетворить государство. Он полноценно встраивается в экономическую систему для глобальной пользы мировому сообществу и природе.

В 2017 году в США НКО заняли третье место по количеству рабочей силы, уступив лишь торговле жильем и продуктами питания. 12,5 млн работников non-profit сектора — это в два раза больше людей, чем финансистов и страховщиков во всей Америке, и на 81% больше, чем работников, занятых в строительстве. В том же году НКО выплатили $670 млрд заработной платы — больше только в профессиональных технических услугах и на производстве. Это последние точные исследования США, проведенные до того, как началась пандемия, лишившая дохода 1,6 млн работников НКО.

Несмотря на то, что третий сектор оказался самым уязвимым для экономического кризиса, в мире все еще насчитывается 10 млн НКО, которые снимают головные боли государства в науке, образовании, охране окружающей среды, спорте, социальной сфере — от поиска лекарства и борьбы с таянием ледников до сохранения культурно-этнического разнообразия мира. Ученые университета Джона Хопкинса пришли к выводу: если бы НКО всего мира были бы единой страной, то это была бы пятая по величине экономика.

Некоммерческий подход

А что если представить мир, в котором бы вся экономика перешла к некоммерческим организациям или они играли бы ведущую роль в ней? Ответу на этот вопрос посвятили свои исследования специалисты Стокгольмского университета Дженнифер Хинтон и Донни Макларкан, авторы книги How on Earth: Flourishing in a Not-for-Profit World by 2050. Они изучили, возможна ли некоммерческая экономика в принципе и какие будут барьеры на пути к ней. По их мнению, при таком подходе прибыль превратится из капитала руководителей крупных корпораций в инструмент, помогающий организациям выполнять свои миссии.

Хинтон и Макларкан рассматривают переход к преобладанию НКО в экономике как эволюцию существующей системы, вызванную культурным сдвигом. Человеческая природа склонна к кооперации и взаимопомощи, и эти потребности ярко проявились у поколения Z в таких качествах как альтруизм, забота о ментальном здоровье и окружающей среде.

Старые принципы капитализма, выражающиеся в бесконечном наращивании прибыли и личных материальных благ, им чужды. Потребности поколения, которое становится наиболее платежеспособным сейчас, ближе к миссии некоммерческих организаций. Это проявляется в совместном потреблении, безотходном производстве, а главное — в изменении мотивации с наращивания личных благ на общественные. Для выбора профессии или работы поколению Z недостаточно высокой заработной платы и комфортного рабочего места, им нужна высшая цель и осмысленность действий.

Собственные проекты НКО позволяют не только качественнее оказывать помощь благополучателям, но и создавать новые рабочие места.

Яркий пример — бангладешская компания BRAC, где сейчас работает больше 110 000 человек. Это самая большая НКО в мире. BRAC основал экс-финансист и социальный активист Фазле Хасан Абед для восстановления страны, разоренной войной и геноцидом. За свои заслуги в борьбе с бедностью и расширении прав бедных он был награжден орденом и посвящен в рыцари в Великобритании, а в 2014 году занял 37 место в списке 50 величайших лидеров мира. В 2014 году выручка организации составила $720 млн. Организация помогала строить дома, восстанавливать сельское хозяйство, поднимать медицину в стране. Когда острые проблемы были решены, BRAC занялась долгосрочным планированием медицинских и образовательных услуг для бедных слоев населения. Компания существует за счет дочерних предприятий, прибыль от которых идет на решение проблем населения и административные расходы.

Аналогичную экосистему создает российский фонд «Дети-бабочки». Удовлетворяя потребности благополучателей, он решает важные экономические и социальные вопросы. На это направлены проекты фонда в области рекламы — MediaDonors, развлечений — MD Video, образования — онлайн-академия Skil for Skin, а также Регистр генных дерматозов, построенный на основе технологий BigData и AI. Кроме того, собственные проекты НКО позволяют не только качественнее оказывать помощь благополучателям, но и создавать новые рабочие места.

«Дети-бабочки» — далеко не единственный пример системной работы НКО в России. Фонд «Живой» занимается помощью лечебным учреждениям, просветительской деятельностью, поддержкой научных проектов. Фонд «Старость в радость» занимается не только медицинским, социальным обеспечением пожилых людей, но также создает палитру форматов волонтерского участия и занимается внедрением и разработкой методологии «Системы долговременного ухода». Список можно продолжать, и он постоянно растет.

Бесконечное реинвестирование

В качестве примера перехода на некоммерческую основу Хинтон и Макларкан рассматривают банки. Если у них не будет акционеров и владельцев, деньги будут циркулировать исключительно внутри системы, а появляющиеся излишки могут быть направлены на выполнение социальной миссии: снижение процентных ставок по кредитам, увеличению — по депозитам, обеспечивая финансовый поток, который постоянно будет в обороте, а не станет накапливаться в руках богатых людей.

Как утверждают авторы исследования, это уже работает в реальном мире: американские некоммерческие кредитные союзы предлагают своим членам более высокую доходность по депозитам, более низкие ставки по кредитам. Некоммерческие досуговые компании в Великобритании более востребованы, чем фитнес-центры, которые принадлежат бизнесу.

Если представить, что весь сектор торговли, финансовых предприятий, производства перейдет на некоммерческую основу, то отпадет потребность в постоянном увеличении ресурсов, так как деньги не будут выводиться и накапливаться у держателей бизнеса, а будут бесконечно реинвестировать для развития организаций и благополучия людей и планеты. Чтобы быстрее перейти к неоэкономике с преобладанием НКО, необходимо менять систему образования и просвещения, подвергать капиталистическую модель сомнениям и увеличивать осведомленность населения о преимуществах новой экономической системы.

Почему мы еще не в будущем

Главные противники некоммерческого подхода в экономике — крупные корпорации, руководству которых сложно представить, что мир не вращается вокруг накопления прибыли. Еще одна проблема — это инертность работников коммерческого сектора, которым будет тяжело изменить внутреннюю мотивацию и переориентироваться на общественную пользу, а не на гонку за деньгами. Вот что об этом думают Хинтон и Макларкана: «Только тогда, когда прибыль станет средством достижения цели, а не самоцелью, экономика сможет удовлетворить социальные и экологические потребности».

Сейчас работа НКО набирает обороты: третий сектор вовсю использует инструменты бизнеса, при этом не аккумулируя средства, а распределяя их между благополучателями. К тому же НКО учатся зарабатывать деньги на административные нужды и исполнение миссии организаций. Например, фонды «Нужна помощь» и «Подарок ангелу» реализуют свою брендированную продукцию, а «Ночлежка» в 2019 году организовал фестиваль «Ночлежка Fest». Фонд «Вера» обучает немедицинский персонал в рамках своей программы «Мастерская заботы», а «Дом с маяком» перепродает продукцию партнеров. Все это говорит о том, что представленная модель мира без коммерции не утопична, а вполне достижима в перспективе ближайшего столетия.

Оригинал статьи.

Конец эпохи фиатных денег. Часть третья

Прошлый пост я закончил на том, что к середине XX века страны развитого капитала столкнулись с проблемой перепроизводства. Внутренний спрос уже не мог обеспечить высокие темпы роста экономики, а это грозило производителям сокращением производства, работникам – увольнениями, государствам – снижением налоговых доходов со всеми вытекающими отсюда последствиями. Растущей экономике позарез нужны были новые рынки сбыта. А где их взять, если добрая половина мира, входившая в так называемый социалистический блок, была надежно защищена от свободного рынка «железным занавесом», а страны, которые не входили ни в один из противоборствующих альянсов, как правило, были нищими и никакого интереса в качестве потребителей не представляли?

Здесь, для лучшего понимания, нужно уточнить, что любое развитие может осуществляться по двум направлениям – экстенсивному или интенсивному. Экстенсивный путь подразумевает использование для роста какого — либо целевого показателя большего объема уже имеющегося ресурса. Интенсивный путь предлагает использовать для развития принципиально новый ресурс. К интенсивному пути прибегают, как правило, уже тогда, когда возможности экстенсивного уже исчерпаны. Для примера рассмотрим ситуацию с энергетикой. На протяжении тысяч лет люди использовали для обогрева и освещения огонь, который получали путем сжигания простейшего органического топлива – дров, торфа, кизяка. Чем больше требовалось огня, а особенно остро потребность в нем возросла,  когда человек научился плавить металл, изготавливать керамику и стекло и позже – когда научился использовать энергию водяного пара и электричество, тем больше добывалось примитивного топлива – человечество шло по экстенсивному пути удовлетворения возрастающих потребностей. В какой-то момент запасы и качество топлива достигли предела, для преодоления которого возникла необходимость в качественном скачке. Этот скачок обеспечил повсеместный переход на более эффективные виды топлива – уголь, нефть и газ, которые, в свою очередь, дали толчок к развитию электроэнергетики, паровых машин и двигателей внутреннего сгорания. В этом случае можно говорить, что энергетика пошла по интенсивному пути развития —  прежний результат стал достигаться более эффективным способом.

То же самое можно говорить применительно к экономике и ее составляющей – спросу. Для интенсивного качественного скачка общество еще не было готово – слишком мал был процент населения, готового потреблять намного больше, чем того требовали физиологические и бытовые потребности. Для экстенсивного пути, то есть привлечения новых потребителей из числа населения бедных стран тоже было, казалось, непреодолимое препятствие – эта самая бедность.

Для помощи капиталу, задыхающемуся в рамках ограниченного спроса была придумана гениальная схема, с помощью которой удалось вовлечь многомиллионное население бедных стран в экономический оборот. Этим странам были открыты практически неограниченные кредитные линии. Деньги, даваемые в долг, имели строго целевое назначение – они могли тратиться исключительно на импорт технологий, а для наиболее отсталых – на приобретение ширпотреба из стран – кредиторов. Для упрощения финансовых формальностей были созданы международные финансовые институты, такие как Международный Валютный Фонд, Всемирный Банк, Международный Банк Реконструкции и Развития. Валютой кредитования был назначен доллар США. Федеральная Резервная система принялась за работу. За несколько лет сотни миллиардов долларов были направлены на создание потребительского спроса на товары, производимые в странах, умудрившихся не только сохранить, но и приумножить свою промышленность за годы Второй Мировой Войны. Результатом такой накачки глобальной экономики доступной ликвидностью явилось немецкое и японское экономическое чудо (парадокс – страны, проигравшие войну, по факту оказались чуть ли не основными выгодоприобретателями от собственного поражения). Восставшая, в прямом смысле, из пепла Германия вытянула за собой другие страны Европы, а Япония дала старт возникновению феномена, в последствии окрещенного как рождение «Азиатских экономических тигров».

Те же государства, которые не были столь продвинутыми, чтобы импортировать технологии (речь, прежде всего, о странах Африки и Латинской Америки), как правило, брали в долг под залог природных ресурсов, или других более – менее стоящих активов и просто раздавали доллары населению под символические проценты. Отдавать долги назад, конечно никто не собирался, в результате чего кредиторы в лице перечисленных МВФ, ВБ, МБРР становились владельцами несметных богатств за пределами США. Залоговые активы передавались в управление, а порой – и в собственность тем же самым компаниям – экспортерам. Последние, начав расти на дармовых ресурсах и гигантских выручках как на дрожжах, расползались по «оккупированным территориям», приобретая статус глобальных торгово – промышленных игроков. Для тех, кто хочет разобраться во всех тонкостях этой гигантской аферы, рекомендую книгу Д. Перкинса «Исповедь экономического убийцы» — заверяю вас, вы не пожалеете о потраченном на нее времени.

Дела шли настолько хорошо, что в дефиците оказался и сам основной драйвер экономического бума – доллар. Как капиталисты вышли из сложившейся ситуации (путем отмены Бреттон – Вудских договоренностей), мы подробно разбирали здесь.

Все хорошее рано или поздно заканчивается  и под занавес XX века хорошо отлаженная торговая машина начала давать сбои. Излишняя долларовая масса, сделав свое дело, стала оседать в карманах финансовых спекулянтов и ложиться непосильным гнетом на бюджетах Федерального правительства США в виде государственного долга.

Надо было срочно найти применение «лишним» деньгам.

В заключении – традиционный дайджест некоторых событий и публикаций, имевших место за прошедшую неделю.

  1. ЦБ: банки не высказывались против цифрового рубля.
  2. В СК заявили о росте уровня киберпреступности в 20 раз за семь лет.
  3. За год миллиардеры в США стали богаче на 1,5 триллиона долларов.
  4. Как искусственный интеллект преобразует банковский бизнес.
  5. Как заработать миллион на человеческих слабостях, или Почему ты пошел за хлебом, а купил чучело вальдшнепа.
  6. Экологический кризис капитализма: почему человечество придет к процветанию, только отказавшись от экономического роста.
  7. Вертолетные деньги: как власти США, Европы и России поддерживали граждан.
  8. Россияне накопили за рубежом чертову дюжину триллионов.