Рубрика: Просто о сложном. О деньгах и не только

Продолжаем изучать цифровые валюты центральных банков – CBDC, а именно те их свойства, о которых не говорится в официальных презентациях регуляторов.

Версия вторая.

Бесконтрольная эмиссия в связи с глобальными экономическим кризисами последних лет, называемая дипломатично «политика количественного смягчения», как правило, не имеет должного эффекта и в долгосрочной перспективе только усугубляет течение кризиса. Это похоже на тушение пожара бензином.

Государство, эмитировав некую сумму, фактически теряет над ней контроль. Регулирование экономики при этом производится методом «ковровых бомбардировок» — безадресно и субъективно. Человек несовершенный редко может потратить деньги так, чтобы эта трата максимально соответствовала интересам общества. Как ни крути деньги – общественное достояние и, несмотря на то, кто в конкретный момент времени является их распорядителем, должны работать на благо всего общества. Цифровизация денег, в первую очередь, позволяет пометить каждую виртуальную купюру. Что это значит? Это значит, что каждая цифровая купюра становится подконтрольной. Теперь эмитент знает: где, когда, кем и на что она потрачена. Это дает эмитенту практически неограниченные аналитические возможности и, по результатам такой аналитики – возможность «ручного» управления практически каждой отдельной цифровой купюрой. В результате анализа эмитент знает, в каких секторах экономики деньги работают эффективнее, а в каких – не очень, оборот каких активов дает наибольшую экономическую отдачу. Вплоть до того, что отслеживая платежи конкретного человека или домохозяйства, можно сделать вывод об ответственности гражданина и уровне его экономической зрелости. По результатам таких оценок можно применять различные «точечные» методы (тонкая настройка) денежно — экономических потоков, при необходимости ограничивая или, наоборот, стимулируя их отдельные составляющие. В эпоху кризисов такая возможность может быть востребована как никогда. Да и просто отслеживание движения каждого рубля, даже без корректирующих воздействий, позволит лучше понять, как работает экономика.

Но, как известно, любое благое намерение имеет как положительную сторону, так и отрицательную.

В прошлом выпуске мы говорили о том, что любая денежная система основывается на доверии. Если эмитент не пользуется доверием населения, его валюта слаба и волатильна и требует обеспечения каким-либо надежным активом. Несмотря на удобства, которые дают электронные деньги с их мгновенными платежами, овердрафтами, удобной конвертацией и прочими, значительной популярностью все же по-прежнему остаются наличные. Почему? Потому что сделки, осуществляемые посредством наличных денег, в отличие от электронных — анонимны. Отследить похождения купюр и монет, даже при современных технологиях, практически невозможно. Каждому человеку есть, что скрывать от окружающих и его экономическая деятельность – не исключение. «Оптимизация» налогов, покупка незаконных товаров, желание не афишировать истинные объемы доходов и расходов – вот те причины, из-за которых люди предпочитают анонимизировать свои финансовые дела. Расчеты электронными деньгами полностью исключают такую анонимность. Я имею ввиду, конечно же, официальные электронные деньги, транзакции с которыми подконтрольны банковским информационным системам.

Несколько иначе обстоит дело с криптовалютами. Анонимность платежей посредством цифровых токенов снискала им невероятную популярность среди воротил теневого бизнеса. Но, во-первых, криптомонеты не являются полноценными валютами и расчеты с их помощью возможны до поры пока их можно обменять на официальные деньги. Во-вторых, они не имеют надежного обеспечения и поэтому подвержены сильному влиянию активности финансовых спекулянтов. Ну, и в третьих, центральные банки утверждают, что хоть для оборота их цифровых валют и будут использоваться технологии блокчейна, ничего общего с «чистыми» криптовалютами CBDC иметь не будут, так как по определению, последние будут являться просто одной из разновидностей традиционных фиатных денег.

Так что, несмотря на рисуемые преимущества CBDC, их прозрачность может отпугнуть потенциальных «жирных котов» — приверженцев традиционных постулатов о том, что «деньги любят тишину». Исходя из этого, можно сделать вывод, что проекты CBDC нацелены на весьма отдаленную перспективу и рассчитаны, в первую очередь, на нынешних тинэйджеров, для которых понятие приватности не так остро как для более консервативного поколения их родителей.

Интересно? Тогда не будем останавливаться и продолжим расследование в следующем выпуске.

В заключении – традиционный дайджест некоторых событий и публикаций, имевших место за прошедшую неделю:

1. О структуре средств ФНБ в разрешенной иностранной валюте и золоте.
2. Цифровая карма: как будет работать система социального кредита в Китае.
3. Почему богатеют банки, а люди – нет?
4. Цифровой рубль: зачем он запускается и как будет работать.

В прошлом выпуске я начал излагать свой взгляд на очередной сюжет «теории заговора» — цифровые деньги центральных банков или CBDC. И даже привел первую из собственных версий ажиотажного интереса регуляторов практически всех стран к этому феномену. Версий будет больше и все из них мы обязательно рассмотрим. Но прежде позвольте раскрыть свое утверждение о том, что деньги – это олицетворение доверия между людьми. Я обещал вернуться к этому вопросу в прошлом выпуске.

Итак. Я утверждаю, что деньги – это материализованное доверие. Вы не замечали интересный парадокс: у государств, в которых меньше доверие между людьми, крепче валюта? Самая крепкая валюта – доллар — у страны, в которой каждый человек привык полагаться только на себя – таков менталитет американцев, их генетический код, если хотите. Он восходит к истории образования страны – к середине 18 века, когда авантюристы со всего мира ехали осваивать новые земли, на которых не существовало никаких законов и каждый мог обеспечить свое благополучие любым доступным для этого способом. Конечно, говоря, что никаких законов не было, я несколько утрирую. Законы были и поначалу это были законы волчьей стаи. Выживали и становились успешными сильнейшие. Правда была на стороне того, у кого длиннее ствол. Почти за 250 лет существования США, конечно же, многое изменилось. Кроме главного – доверия между людьми не стало больше. Об этом говорит, в частности, то, что Америка по праву считается самой сутяжной страной на земле. Юрист – одна из самых востребованных там профессий.

В противоположность американскому, рассмотрим менталитет русский. Веками народы, населяющие территорию нынешней России, жили общинами. Суровый климат и враждебная природа диктовали свои условия. Доверие между членами общины было главным стержнем, позволявшим ей выжить. Именно доверительно – общинный образ жизни стал предпосылкой к тому, что именно в России удалось реализовать величайший в истории человечества социальный проект – построить социалистическое государство, в рамках которого на протяжении нескольких десятилетий поддерживать фантастические темпы экономического роста. Со временем я планирую посвятить этой теме отдельный цикл статей. А пока для тех из моих читателей, кому не удалось пожить при социализме, приведу один из показательных примеров из той жизни. В СССР не было такого понятия как потребительский кредит. Конечно, купить в кредит холодильник или телевизор было можно. Но такую продажу вам могли оформить тут же в магазине без прямого привлечения банка. Как сейчас — прийти в банк и взять некую сумму под проценты без объяснения цели, на которую планируется потратить деньги, было нельзя. Однако это не означало, что жители СССР не могли себе позволить крупных покупок – таких как автомобиль или кооперативную (читай – собственную) квартиру. На такие покупки можно было собрать деньги, как говорилось, «с миру по нитке». Собирали небольшими порциями у родственников, друзей, знакомых, частенько – просто у соседей. На предприятиях и в организациях существовали кассы взаимопомощи, в которых можно было ссудить некую сумму, например, на поездку в отпуск, у своих коллег. И заметьте, как правило, обходились без договоров, расписок и без ВСЯКИХ ПРОЦЕНТОВ и ЗАЛОГОВ! После этого возвращали долги на протяжении многих лет и никого это не напрягало, ведь сто рублей, взятые в долг пять лет назад, сегодня имели ту же покупательную способность. Подобная атмосфера могла иметь место только в обществе, в котором существует высочайший уровень доверия между его членами, и у всех вместе – к действующей власти и деньгам, которые эта власть выпускает.

Почему так происходит? Когда люди собираются в некие сообщества, вопрос доверия становится менее острым. Ответственность за действия отдельных членов сообщества как бы размывается, делится на всех. Доверие к сообществу выше, чем к отдельным его членам, даже если сообщество, в общей своей массе, сильно анонимизировано. Недаром, люди, столкнувшиеся с несправедливостью в свой адрес, стараются апеллировать к сообществу. Суд присяжных считается более справедливым, чем единственный судья.

В обществе же, где люди не доверяют друг другу, а взаимодействовать надо, меру доверия определяют деньги и их цена. Деньгам, в отличие от человека, доверяют все. Деньги уравнивают шансы каждого на получение доли общественных благ. Не важно кто ты: заслуженный человек, сделавший много полезного для общества, или последний пройдоха – о тебе судят по количеству имеющихся у тебя денежных знаков. В таком обществе, вы, скорее всего, не доверите отдельно взятому человеку все свои активы, как бы хорошо вы его не знали (а порой хорошее знание человека, наоборот, является поводом ему не доверять). Деньги выступают в роли некоего арбитра, которому функция арбитража делегирована всем сообществом, внутри которого данные деньги обращаются. В этом смысле общества, лишенные централизованной сакральной власти, например, либеральные демократии, восполняют этот недостаток, делегируя деньгам ряд властных («от бога») функций.

Когда мы начинаем рассуждать о деньгах как о «заменителе доверия», мы неизбежно скатываемся от категорий экономических к категориям философским. Если уж совсем углубляться в философию, можно утверждать, что доверие – производное от слова «вера». Поэтому для дальнейших рассуждений можно смело подключать теологический понятийный аппарат. Но мы не будем настолько погружаться в философию. Ограничимся только небольшим «домашним заданием». Предлагаю подумать над таким вопросом: Если бы человек был бессмертным, нужны бы были ему деньги? И почему?

Теперь вернемся к CBDC. Сегодняшние технологии позволяют, в предельном случае, конечно, прийти к полному отказу от денег. Они сопутствуют деанонимизации членов общества – возникает то самое всеобщее «всевидящее око». Посудите сами – когда партнеры знают друг о друге все, включая самые интимные подробности, уровень доверия (или недоверия) между ними – максимальный. А чем выше уровень доверия/недоверия, тем ниже потребность в посреднике – деньгах. Несмотря на это, государства, вместо того, чтобы взять курс на упрощение архаичной финансовой машины, в добавок к уже существующим и сильно избыточным расчетным инструментам зачем-то придумывают новые.  

Зачем? Очередные версии – в следующем выпуске.

В заключении – традиционный дайджест некоторых событий и публикаций, имевших место за прошедшую неделю:

1. «Протест, насмешка, презрение»: как в Китае оценивают дедолларизацию России.
2. Что хранится на самом секретном в мире складе произведений искусства: Женевский свободный порт.
3. Пилотирование цифрового рубля начнется в январе 2022.
4. Что будет с банковским сектором в будущем — итоги конференции РБК.
5. Основной причиной инфляции назвали девальвированный рубль.
6. Водород вместо нефти: новая энергетика оказалась для России сомнительной.
7. Пекинский метрополитен начал принимать цифровой юань для оплаты проезда.
8. Зампред ЦБ Михаил Алексеев — о том, как изменятся бумажные деньги.